Джеффри Форд. Портрет миссис Шарбук / Пер. Г. Крылова (Женский клуб Mona Lisa). М., 2007. 352 стр.

Пока была в больнице, прочла. Решительно убираю из вишлиста. «И даром не надь, и с деньгами не надь»!!! (с)

Почему. Спойлеры, многобукофЗавязка книги выглядит очень интересно. Действие происходит в Нью-Йорке в конце XIX в. К модному художнику обращается таинственная заказчица: он должен написать её портрет, не видя лица женщины – основываясь только на разговорах с нею. Гонорар предлагается огромный, а если ему удастся достичь внешнего сходства, он будет утроен. Слепой слуга приводит художника в комнату, где стоит японская ширма с узором в виде осенних листьев, за которой прячется модель, Лусьера Шарбук…

Сюжет вроде бы детективный, но продать как детектив это автору вряд ли бы удалось из-за примитивности и под конец – безумной неправдоподобности сюжета. Поэтому, видимо, Джеффри Форд решил, что это будет как бы просто роман (на амазоне числится как «исторический», но в то же время в 2003 номинировался на World Fantasy). Более того, автор как бы решил, что это будет роман со смыслом, роман о художнике и художественном творчестве. В тех местах, где история кажется уже совсем идиотской (даже в рамках «городской фэнтэзи», роман ближе всего к этому жанру), автор как будто бы заглядывает нам в глаза, наклоняя головку, как цыпленочек, и пищит: «Ну правда же, вы же видите, что это всё со смыслом? Ну правда же, вы же видите, что это имеет глубокое символическое значение? Ну это же роман о художнике и о художественном творчестве, правда?». Да правда, правда.

Герой романа – американец итальянского происхождения по фамилии Пьямбо. Он много зарабатывает портретами, но в то же время понимает, что занимается «не тем». Пьямбо наблюдает, как его друг, художник Шенц, скатывается всё ниже и ниже как в творческом плане, так и в жизни (он употребляет опиум). Заказ миссис Шарбук герой рассматривает, как вызов: он отказывается от всех выгодных предложений и всецело посвящает себя женщине за ширмой.

По совету своей любовницы-актрисы, Пьямбо придумывает вопросы, которые помогли бы ему проникнуть в душу миссис Шарбук. Заказчица рассказывает художнику невероятную историю своего детства. Её отец был советником миллиардера, разорившегося много лет назад. Миллиардер постоянно прибегал к услугам всяческих гадателей и предсказателей. Отец Лусьеры гадал по снежинкам: на зиму он уезжал в горы, там дочь помогала ему собирать самые «осмысленные» снежинки и сохранять их, опрыскивая особым составом. Однажды с неба падают две абсолютно одинаковые снежинки, которые Лусьера прозвала Двойняшками. Они предвещают зловещую судьбу миллиардеру и оказывают странное влияние на саму Лусьеру: снежинки, которые она держит в медальоне, начали говорить с нею и предсказывать будущее. Между тем отец Лусьеры убивает изменившую ему мать.
Рассказ кажется Пьямбо невероятным, но его друг Шенц помогает ему проверить его. Он находит человека, который в сортах говна разбирался (буквально): тоже гадал для того самого миллиардера, но уже, простите, по испражнениям, и теперь (что понятно) сидит в психбольнице. Пьямбо и Шенц проникают на склад, где хранятся архивы миллиардера, и находят там засушенные снежинки и фото ширмы миссис Шарбук, из-за которой торчит волосатая рука.
Возвращаясь от заказчицы, Пьямбо узнает, что в Нью-Йорке происходят страшные события: погибают молодые женщины. Из их глаз начинают течь кровавые слёзы, глаза вытекают и жертва погибает от кровопотери. Уже найдено несколько таких трупов.

Миссис Шарбук продолжает свой рассказ. С помощью отца еще в детстве она давала из-за ширмы предсказания. Чтобы предать себе загадочности, она забирала у зрителей записки с помощью засушенной обезьяньей лапы. После смерти отца и разорения его покровителя она нашла импресарио (это её слуга, который только притворяется слепым) и стала выступать в качестве «Сивиллы», зарабатывая огромные деньги. Однажды она попыталась вступить в связь с неким мужчиной, который занимался историей Финикии и держал в маленьком американском городке музей финикийских древностей. Однако в последний момент он вызвал у нее отвращение, и она бежала, прихватив с собой древнюю лампу.

Оказывается, что у миссис Шарбук (поскольку она миссис) имеется муж - франко-американец Морэ Шарбук, врач. Он начинает угрожать Пьямбо и уничтожает один из написанных им вариантов портрета. По рассказу миссис Шарбук, она познакомилась с Шарбуком в Лондоне, когда он лечил ее от гриппа и вышла за него замуж при условии, что он не будет её видеть. Однако муж нарушил условие, супруги расстались и Лусьере приходит скрываться от него.

Жизнь Пьямбо идет наперекосяк: любовница бросает его, посчитав, что он слишком увлекся миссис Шарбук, он чуть не погибает от руки мистера Шарбука. Заказчица внезапно исчезает. Обыскав ее дом, он узнает невероятное: оказывается, она заказывала свой портрет многим известным художникам. Пьямбо понимает, что все они из-за этого заказа переживали творческий кризис, их уверенность в себе рушилась. Шенц рассказывает ему, что это действительно так: он тоже пытался нарисовать миссис Шарбук и потерпел неудачу; именно поэтому он так хотел, чтобы Пьямбо выполнил задание, пытаясь найти какие-то дополнительные сведения о Лусьере. Рассказав всё, что мог, Шенц погибает от той же таинственной болезни, начав плакать кровью. Пьямбо и его друг-полицейский понимают, что все, кто умер от этой причины, заразились от булавки с головой Медузы Горгоны: такую булавку когда-то носила миссис Шарбук. Полиция находит ювелира, изготовившего партию булавок по заказу мужа миссис Шарбук. Приятель Шенца, владелец аптеки-магазинчика колдовских товаров, рассказывает, что эта отрава называется «Слёзы Карфагена»: её-де некогда изобрели финикийцы. Очевидно, что яд был в финикийской лампе, которую Лусьера некогда забрала из музея.

Пьямбо получает новое приглашение от миссис Шарбук и прибывает в дом на побережье, чтобы дорисовать ее портрет. Заказчица рассказывает ему странную сказку о человеке, которого преследовала собственная зловещая тень, и о святой, которая безуспешно пыталась его спасти, но потерпела поражение и превратилась в две снежинки. Пьямбо заканчивает портрет. Он приносит его Лусьере. За ширмой оказывается мистер Шарбук: он поджигает дом, нарисованный Пьямбо портрет (а заодно и гонорар) погибают в огне. Художника спасает «слепой» слуга Лусьеры, Уоткин. Уоткин рассказывает Пьямбо, что на самом деле никакого мистера Шарбука не существовало в природе: его придумала безумная Лусьера. Она одевалась в мужскую одежду, гримируясь под Роберта Льюиса Стивенсона, и называла мистера Шарбука своим «мистером Хайдом». Убийства с помощью «Слёз Карфагена» также совершала она. Уоткин обещает Пьямбо обезвредить Лусьеру.

Через некоторое время в церковь на побережье, где Пьямбо работал над портретом, и где он теперь рисует иконостас, приносят гроб. В нём – женщина, точно такая, как на том портрете, что погиб в огне. Пьямбо снимает с ее шеи медальон со снежинками. Рисуя для храма Адама и Еву, он придает обоим черты миссис Шарбук. Теперь Пьямбо предпочитает рисовать пейзажи, а не портреты. Любовница прощает художника.

«Ну правда же, всё это со смыслом?» - попискивает и подпрыгивает автор. Ну да, да. В очередной раз вспоминаются советы Юрия Никитина: «Новичок, ошалев от свободы, пихает в свой роман, а то и в крохотный рассказик пришельцев из космоса, динозавров, мутантов, хренонавтов, сумасшедшего профессора и умных роботов… и вообще все, о чем успел услышать хотя бы краем уха. Получается редкая дрянь, вкусив которой даже читатель не всегда поймет, что же не нравится». Точно так же Форд, на мой взгляд, очень далеко переборщил со «смыслом». Тут и Медуза Горгона, и вытекшие глаза, и кровавые слёзы, и парные снежинки, и доктор Джекилл и мистер Хайд, и зловещий двойник из сказки, и псевдослепота... Форд просто не может остановиться и не впебздить в свой текст ещё какой-нибудь символ. Так, в детстве Лусьере привиделся приход «волка»: на самом деле речь шла о любовнике матери. Отец застрелил мать и её любовника, объяснив, что мать съел волк. Шуба любовника осталась на складе в сундуке: Пьямбо и Шенц отдали ее вору по фамилии Вулф, который помогал им проникнуть на склад, и тот вскоре был убит мужем своей любовницы.

Если сказать Форду, что сюжет в целом – алогичная херь, он, видимо, снова захлопает глазками и ничего не скажет. Между тем в истории, рассказанной автором, полно дыр, и под конец смысл исчезает начисто.

Лусьера говорит Пьямбо, что она протестует против мира, где женщины играют роль игрушки, влияя на людей благодаря своей внешности. На протяжении своей жизни она обладала огромной властью благодаря предсказаниям, не показываясь никому. Портрет, который художник нарисует, не видя ее лица, должен послужить для нее освобождением: тогда она сможет выйти на свободу. Эта мысль никакого продолжения не получает: через несколько дней в облике Шарбука Лусьера уничтожает портрет – зачем? Пьямбо узнает от Лусьеры настоящую фамилию Уоткина, но ничего не предпринимает по этому поводу, хотя он стремится узнать всё, что касается реальной канвы жизни Лусьеры. Мне вообще кажется, что первоначально автор задумывал, что и Уоткина никакого нет, и что это тоже Лусьера, но в конце концов отказался от этой затеи (хотя в финале есть какие-то намеки на это): в романе очевидно, что это разные люди. Читатель вынужден признать реальность истории Лусьеры об историке и финикийском музее, хотя Пьямбо расценивает ее как самую неправдоподобную из всего, ею рассказанного (а ведь это можно было тоже проверить – не тысячи же специалистов по Финикии в США 1890-х годов). Я уже не говорю про идиотскую историю с ядом (точнее, с паразитами: видимо, речь о каком-то виде бильгарциоза) в серебряной лампе: да, тут еще очередной символ – избавиться от яда можно только с помощью мускатного ореха; с этой темой Форд тоже усердствует на протяжении всего романа.

Автора на самом деле жаль, ибо пишет он неплохо: особенно удаются ему пейзажи и погода. Я не знаток викторианской эпохи, но думаю, что в этом плане роман слабоват как в плане реалий, так и в плане атмосферы: и квартал, где живет Шенц, и улицы Нью-Йорка, и оккультный магазинчик – скорее отдают XX веком, чем XIX.

Резюме: «рвотный порошок» (с). Читать никому не советую, разве что под рукой нет совсем ничего, или если вы почему-либо получаете удовольствие от книг подобного жанра. Остальные книги Джеффри Форда никогда в руки не возьму.

Остается вопрос, какая из прочитанных мной книг серии «Мона Лиза» наиболее тошнотна. На данный момент «Портрет миссис Шарбук» у меня занимает прочное второе место после «Шоколада» Джоан Харрис